Попыталась с утра привычно заплатить за велик, на меня замахали руками: если ты хочешь велик, ты берешь велик. Все.
Пролезла в категорию "свои". Какие расчеты между своими.

О, юноша, недовольно сказал эррокэ, я смотрю, вы уже втерлись в доверие этим слабым людям, захлопали их своими голубыми глазками, да? Но я все же очень бы рекомендовал запомнить, что деньги - это самый дешевый способ расплатиться.

Э. Что? У меня, как всегда, ощущение, что он выдал очередную дозу бездны смыслов, в которой я, привычно, ни кошки не поняла, а надо бы.

Море спокойно, как и не было ничего. Какие шторма? Какие бури? От воды поднимается густое соленое тепло. Еще бы ветер на берегу как-то выключить, потому что в воде превосходно, а вот когда стремительно выносишься на песок, отбиваясь от тянущих тебя обратно пенных рук, очень не хватает шерстяных носочков, шарфика, и шапочка бы тоже не помешала.

Это Дженнифер Грей, Бэби, которая танцевала грязные танцы с Патриком Суэйзи. Ей пятьдесят лет (сейчас уже пятьдесят семь)

читать дальшеУ меня небольшая - или большая - рассинхронизация внешнего с внутренним, которую эррокэ раздраженно называет "ну юноша, вы там уже пришли в себя, нет?", а люди добрые уточняют, что пробежками и плаванием такие штуки не лечатся, надо бы как-то порадикальнее. Я, напротив, продолжаю считать, что выключенное солнце никто тебе не включит. Там же индивидуальные настройки. Только сам.

Сегодня я обнаружила, что дело, похоже, серьезно, поскольку заметил его уже даже Серега, который так завален настоящими проблемами, что заниматься мнимыми ему решительно некогда. Рассказываю в рамках ежедневного отчета "жива-здорова-все хорошо", что проходила мимо уютного, с белой мебелью, синими подушками и рисунками с якорями и маяками ресторанчика на берегу, "ну такого, знаешь, слишком роскошного, про такие обычно думаешь, это все не для нас". Он аж голову поднял и в экран посмотрел, хотя обычно принимает ежедневные отчеты, не отрываясь от работы. Учитывая, сколько времени сжирают младшие, я вообще не представляю, как он справляется еще и с работой. "Маша, - сказал, - это все - для нас. Ясно? Пошла как взрослая самостоятельная женщина в ресторан с видом на море и провела незабываемый вечер. И чтобы рассказывала с улыбкой. Вопросы?" Вопросы у меня, конечно, есть. А взрослая самостоятельная женщина ходит по ресторанам с карточкой брата, да? Над своей-то с учебными деньгами я трясусь, как Кощей над яйцом, нидайбох полцента в любую сторону - что тогда делать?! Ну и потом до меня дошло, что это же со своим "не для нас" я буквально в лицо мужчине, который меня содержит, заявила, что как-то плоховато он это делает. Не справляется, буквально. Ему бы меня всучить уже хоть какому-нибудь мужу, конечно, и подуспокоиться - пускай теперь тот мучается, но что-то все никак. А нет мужа - значит, всем должен брат. Отличная штука - восточная ментальность. Если ты не брат, разумеется. У нас вот почему-то наоборот: сестрица Аленушка одна за всех пашет, с Марьей-искусницей и Василисой Премудрой, а Иван, понятно, дурак. Как это, как это было в старом анекдоте-то: Василиса Премудрая вышла замуж и стала Василиса Дурак.

Сходила, в общем, в ресторанчик, официанты кружили вокруг меня ввосьмером и в ужасе: адын белий женщин пришел пешком и от такси отказался. Что творится вообще. В этой самой восточной ментальности, в самой радикальной ее части, женщина - это такой ребенок. Ей ничего нельзя, потому что она же ничего, глупышка, не может, ее нужно уберечь, спасти, защитить и спрятать. В самом деле, не посадите же вы за руль ребенка?

Серега проконтролировал выполнение распоряжения и остался недоволен. Надо купить шарфик, сказал. Цвета этосамое. Берлинская лазурь. Или фуксия. Или горчичного. Я слушала и плакала от умиления, потому что как настоящий мужчина, Серега одно от другого и от третьего просто не отличает. Но запомнил же слова! И обзавелся где-то верой в целительную силу шарфиков. И мыла. Я было нашла магазинчик со сногсшибательным мылом с запахами граната и миндаля, но потом почему-то подумала, что мыло за 16 долларов - это немного перебор. Наверное, вспомнила ту чудесную историю, когда выложив за мыло с запахом пиона шесть сотен рублей, Серега просто остолбенел и потом еще долго допытывался - это мыло? Просто мыло? Оно не дарует вечную молодость, не заживляет раны, не поет "Деспасито", если на него нажать под водой, нет? Шесть сотен за кусок мыла? Теперь говорит - иди и купи мыло себе. Три куска. Разных. Я тебе щас переведу денег, если тебе не хватает. И пришлю уже хоть одну довольную фотку.

И это брат так изводится. Муж бы просто развелся, наверное. И правильно бы сделал, я уже сама себя с трудом выношу.

Чашка со звоном полетела в раковину и, кажется, все-таки раскололась, стул проскрежетал по полу и не упал только потому, что Отто успел его подхватить: Вальдеса словно ветром вынесло на балкон. Глухо хлопнула дверь.

Кальдмеер встал, достал чашку из раковину, внимательно осмотрел ее, покрутив в руках, и отправил в мусорное ведро.

— Еще чаю?

— Олаф, — простонал Отто, закрывая рукой лицо, — ради всего святого, как ты вообще это все выносишь?

Кальдмеер сел. Звук отвинчиваемой крышки, тихий плеск. Сильно и резко запахло можжевельником. Отто убрал руку. На столе перед ним стояла уже полная невысокая рюмка темного дриксенского стекла.

— Последняя осталась, — спокойно сказал Кальдмеер. — Бьются постоянно. Как я это выношу, Отто, или как это вынести тебе?

Отто глубоко вздохнул, пытаясь усилием воли согнать горячую краску с лица. По ощущениям, стало только хуже.

— Марикьяре, — едва заметно усмехнувшись, продолжил его бывший адмирал, — это как погода в Хексберг. Или ждешь пятнадцать минут, пока переменится, или уезжаешь в более приятные места со стабильным климатом. Где не штормит шестнадцать месяцев в году.

Отто медленно поднял голову и посмотрел Олафу в глаза.

— Когда это я боялся шторма.

— Удачи, — тепло ответил тот и взглядом указал на рюмку.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

На море такой шторм, что утреннее плавание накрылось. Похоже, я трус
Волна такая, что перекроет два роста, у берега просто кипит, над водой поднимается взвесь брызг и уходит вверх, на скалы.
Понатыкали красных флагов, хотя пляж и так условно дикий, здесь вроде как никто и не купается. Ну, кроме, понятно.
Рыбаки сети повытаскивали.
И над всем этим жарит солнце. И вода теплая. Но не войти.

А ночью гроза была над морем, полыхало во весь горизонт.

О, я еще и тупица, умудрилась забыть все съемочные средства, фоточек шторма не будет.
Или еще раз сходить... потосковать...

- Покажи комнату. О, такой же бардак, как дома.
- Не бардак, а уют. Как дома.
- Я так и сказал.

Оптимизировала расходы. Сообразила, что внизу на входе все равно всегда толчется пара мальчишек, а у входа пристегнуты их велики. Гайз, говорю, вы ж до шести? До восьми, говорят, и озираются еще так, похоже, разговаривать с белыми мэм-сахиб им не рекомендовано. Так это, говорю. Аренда велика стоит пятнашку в день и еще идти. Ваши велики все равно простаивают. Давайте так - десятка в день и до шести ваш велик работает. Дил? В общем, сговорились вообще на восемь. Я делец!

Старт-лист на масс-старт, как бы это ни звучало, начало в два по Осло

sesongstartskiskyting.no/wp-content/uploads/sit...

ну все, я вроде, наконец, уже прогуляла занятия, можно спокойно идти сразу на море